olegmatveev (![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
olegmatveev) wrote2014-11-25 01:17 pm
olegmatveev) wrote2014-11-25 01:17 pm
Entry tags:
Дико полезный психологический опыт
— Хочешь эксперимент? — спросил Мартин, как будто решившись на что-то.
— Смотря какой?
— Дико полезный психологический опыт. Я ему научился на одном тренинге, который здорово прочищает мозги. Упражнение называется «Что ты хочешь?». Я буду ровно одну минуту задавать тебе этот вопрос, а ты — отвечать.
— И в чем подвох?
— Подвоха нет. Просто я буду задавать этот вопрос дико настойчиво. Как если бы мы были в горах, ты сломал бы ногу и я тащил бы тебя к лагерю. Ты бы падал, кричал: «Оставь меня, я больше не могу!» а я все равно бы тащил. Через десять вопросов ты захочешь меня послать, но я не отстану и все равно буду спрашивать, что ты хочешь. Минуту тебе придется выдержать, зато потом мы будем все знать о твоих желаниях, и сможем поговорить о смене орбит. Готов?
Раздолбай покопался в душе, проверяя, нет ли там чего-нибудь позорного вроде желания изнасиловать Белочку-металлистку под «Джудас Прист», и, не обнаружив ничего крамольного, с легкостью согласился.
— Ну давай. Что я, минуту не смогу отвечать на простой вопрос?
— Что ты хочешь?
Мартин требовательно посмотрел Раздолбаю в глаза, и тот сразу впал в ступор. Ему казалось, что сейчас он естественным образом начнет высказывать красивые желания вроде: «Хочу, чтобы мама не болела» или «Хочу, чтобы не было войны», а в голове крутилось одно слово — деньги, и признаваться в этом было почему-то стыдно.
— Что ты хочешь? — настойчиво повторил Мартин. — Не молчи, говори!
— Хочу, чтобы мама не болела, — выдавил Раздолбай, краснея от того, как фальшиво звучит голос.
— Что ты хочешь? — снова спросил Мартин, не реагируя на фальшь.
— Чтобы не было войны.
— Что ты хочешь?
— Чтобы люди не болели.
— Что ты хочешь?
— Сейчас, подожди…
— Что ты хочешь?!
— Чтобы у всех наладилась жизнь…
— Что ты хочешь?
Мартин бил своим вопросом как молотком, не давая времени подумать. Красивые желания кончились, а признаваться в реальном вожделении Раздолбай все еще не решался.
— Что ты хочешь?
— Слушай, не так быстро!
— Что ты хочешь? Говори!
— Хорошую стереосистему, проигрыватель.
— Что ты хочешь?
— Иметь доступ к любым пластинкам.
— Что ты хочешь?
— Больше не знаю.
— Что ты хочешь?!
— Денег!
После того как истинное признание вырвалось, Раздолбаю стало легче, и он подумал, что самая трудная часть эксперимента позади. Он ожидал, что Мартин похвалит его за искренность, но тот продолжал бесстрастно допытываться:
— Что ты хочешь?
— Я сказал уже.
— Что ты хочешь?
— Денег.
— Что ты хочешь?
— Чтобы люди не болели.
— Что ты хочешь?
— Слушай, хватит!
— Что ты хочешь?!
Темп, с которым Мартин повторял свой вопрос, не давал опомниться, и Раздолбай чувствовал, что сейчас из него начнет вырываться самое сокровенное. Произнести вслух, что он хочет денег, было стыдно, но все-таки терпимо, а вот признаться в желании обладать конями-моделями было все равно что раздеться перед Мартином догола.
— Что ты хочешь?
— Стереосистему.
— Что ты хочешь?
— Минута не прошла еще?
— Что ты хочешь?
— Чтобы мама не болела.
— Что ты хочешь?
— Хорошую машину.
— Что ты хочешь?
— Чтобы был мир.
— Что ты хочешь?
— Мартин, я не могу…
— Что ты хочешь?
— Денег, я уже сказал.
— Что ты хочешь?
— Давай закончим!
— Что ты хочешь?!
— Хорошую машину.
— Что ты хочешь?
— Коней, телок!
— Что ты хочешь?
— Красивых телок, моделей.
Раздолбай чуть не плакал, чувствуя себя не просто раздетым, а выпотрошенным. Он признался вслух во всех желаниях до единого, но, к его ужасу, Мартин даже не думал останавливаться и, как обещал, тащил его своими вопросами на себе — вперед, вверх, по рыхлому глубокому снегу стыда и необходимости снова и снова повторять желания, от примитивности которых самому становилось тошно.
— Что ты хочешь?
— Моделей.
— Что ты хочешь?
— Денег.
— Что ты хочешь?
— Красивых коней.
— Что ты хочешь?
— Не могу больше!
— Что ты хочешь?!
— Красивых телок.
— Что ты хочешь?
— Коней.
— Что ты хочешь?
— Денег и красивых телок.
Минута казалась бесконечной. Найти в себе хотя бы одно новое желание и разнообразить ответы у Раздолбая не получалось, а прикрываться фиговым листочком красивых выдумок было уже бессмысленно. Ему стало наплевать на стыд, на собственную примитивность, на то, что подумает о нем Мартин. Как истощенный альпинист, способный думать только о шагах правой и левой ногой, он безвольно повторял слова, обозначавшие пару его самых истинных вожделений.
— Что ты хочешь?
— Денег.
— Что ты хочешь?
— Моделей.
— Что ты хочешь?
— Коней.
— Что ты хочешь?
— Красивых телок.
— Что ты хочешь?
— Денег и красивых коней.
— Ну вот, теперь мы знаем твою жизненную мотивацию, — удовлетворенно подытожил Мартин, щелкнув кнопкой хронометра на своих посверкивающих часах.
Раздолбай поднял на него жалобный взгляд. Ему казалось, что, представ перед приятелем в таком примитивном виде, он уронил себя в его глазах и с этой минуты Мартин станет относиться к нему насмешливо. Но друг смотрел как врач, завершивший неприятный для пациента осмотр и сказавший разрешительные слова «Ну вот и все, одевайтесь».
— Ф-фух, ну и упражнение, — выдохнул Раздолбай, наливая себе виски.
Вдруг его посетила мысль, что результат эксперимента очень даже не плох — он доказал силу своего желания обладать деньгами и конями-моделями, а значит, все это у него обязательно будет.
— Ну что, «доктор», какой вердикт?
— Резать к чертовой матери твое желание пасти коней, пока оно тебя самого не зарезало! — рубанул Мартин.
Раздолбаю показалось, что в саду стало темнее.
— Почему?
Мартин тоже плеснул себе виски и сделал пару глотков.
— Запоминай: физиология, безопасность, привязанность, уважение, — продиктовал он как на уроке, — пирамида Маслоу. Твои номенклатурные желания денег и телок естественны… — Он улыбнулся и как будто припомнил что-то. — Все люди как люди — любят деньги, но это всегда было. Проблема в том, что эти желания указывают на твое положение в самом низу пирамиды на уровне физиологии. Телки, которых ты хочешь, находятся там же и желают того же — денег и красивых вещей. Ты ведь хочешь именно красивых вещей, потому что «кони-модели» — это на самом деле вещи. А теперь скажи мне, могут ли друг друга накормить двое голодных, находящихся у основания пирамиды?
— Наверное, нет, — вынужденно согласился Раздолбай.
— Телки ищут удовлетворения своих желаний через покровительство. Чтобы привлечь их, ты должен находиться в пирамиде потребностей выше их, и, как минимум, полностью удовлетворить два первых уровня — физиологию и безопасность. Причем удовлетворить настолько, чтобы хватало на себя и на них. И здесь совершенно правильно твое первое желание — деньги, потому что в современном мире удовлетворение физиологии и безопасности покупается, а не добывается номенклатурной дубиной и дико заточенным камнем. Уяснил?
Дальше
— Смотря какой?
— Дико полезный психологический опыт. Я ему научился на одном тренинге, который здорово прочищает мозги. Упражнение называется «Что ты хочешь?». Я буду ровно одну минуту задавать тебе этот вопрос, а ты — отвечать.
— И в чем подвох?
— Подвоха нет. Просто я буду задавать этот вопрос дико настойчиво. Как если бы мы были в горах, ты сломал бы ногу и я тащил бы тебя к лагерю. Ты бы падал, кричал: «Оставь меня, я больше не могу!» а я все равно бы тащил. Через десять вопросов ты захочешь меня послать, но я не отстану и все равно буду спрашивать, что ты хочешь. Минуту тебе придется выдержать, зато потом мы будем все знать о твоих желаниях, и сможем поговорить о смене орбит. Готов?
Раздолбай покопался в душе, проверяя, нет ли там чего-нибудь позорного вроде желания изнасиловать Белочку-металлистку под «Джудас Прист», и, не обнаружив ничего крамольного, с легкостью согласился.
— Ну давай. Что я, минуту не смогу отвечать на простой вопрос?
— Что ты хочешь?
Мартин требовательно посмотрел Раздолбаю в глаза, и тот сразу впал в ступор. Ему казалось, что сейчас он естественным образом начнет высказывать красивые желания вроде: «Хочу, чтобы мама не болела» или «Хочу, чтобы не было войны», а в голове крутилось одно слово — деньги, и признаваться в этом было почему-то стыдно.
— Что ты хочешь? — настойчиво повторил Мартин. — Не молчи, говори!
— Хочу, чтобы мама не болела, — выдавил Раздолбай, краснея от того, как фальшиво звучит голос.
— Что ты хочешь? — снова спросил Мартин, не реагируя на фальшь.
— Чтобы не было войны.
— Что ты хочешь?
— Чтобы люди не болели.
— Что ты хочешь?
— Сейчас, подожди…
— Что ты хочешь?!
— Чтобы у всех наладилась жизнь…
— Что ты хочешь?
Мартин бил своим вопросом как молотком, не давая времени подумать. Красивые желания кончились, а признаваться в реальном вожделении Раздолбай все еще не решался.
— Что ты хочешь?
— Слушай, не так быстро!
— Что ты хочешь? Говори!
— Хорошую стереосистему, проигрыватель.
— Что ты хочешь?
— Иметь доступ к любым пластинкам.
— Что ты хочешь?
— Больше не знаю.
— Что ты хочешь?!
— Денег!
После того как истинное признание вырвалось, Раздолбаю стало легче, и он подумал, что самая трудная часть эксперимента позади. Он ожидал, что Мартин похвалит его за искренность, но тот продолжал бесстрастно допытываться:
— Что ты хочешь?
— Я сказал уже.
— Что ты хочешь?
— Денег.
— Что ты хочешь?
— Чтобы люди не болели.
— Что ты хочешь?
— Слушай, хватит!
— Что ты хочешь?!
Темп, с которым Мартин повторял свой вопрос, не давал опомниться, и Раздолбай чувствовал, что сейчас из него начнет вырываться самое сокровенное. Произнести вслух, что он хочет денег, было стыдно, но все-таки терпимо, а вот признаться в желании обладать конями-моделями было все равно что раздеться перед Мартином догола.
— Что ты хочешь?
— Стереосистему.
— Что ты хочешь?
— Минута не прошла еще?
— Что ты хочешь?
— Чтобы мама не болела.
— Что ты хочешь?
— Хорошую машину.
— Что ты хочешь?
— Чтобы был мир.
— Что ты хочешь?
— Мартин, я не могу…
— Что ты хочешь?
— Денег, я уже сказал.
— Что ты хочешь?
— Давай закончим!
— Что ты хочешь?!
— Хорошую машину.
— Что ты хочешь?
— Коней, телок!
— Что ты хочешь?
— Красивых телок, моделей.
Раздолбай чуть не плакал, чувствуя себя не просто раздетым, а выпотрошенным. Он признался вслух во всех желаниях до единого, но, к его ужасу, Мартин даже не думал останавливаться и, как обещал, тащил его своими вопросами на себе — вперед, вверх, по рыхлому глубокому снегу стыда и необходимости снова и снова повторять желания, от примитивности которых самому становилось тошно.
— Что ты хочешь?
— Моделей.
— Что ты хочешь?
— Денег.
— Что ты хочешь?
— Красивых коней.
— Что ты хочешь?
— Не могу больше!
— Что ты хочешь?!
— Красивых телок.
— Что ты хочешь?
— Коней.
— Что ты хочешь?
— Денег и красивых телок.
Минута казалась бесконечной. Найти в себе хотя бы одно новое желание и разнообразить ответы у Раздолбая не получалось, а прикрываться фиговым листочком красивых выдумок было уже бессмысленно. Ему стало наплевать на стыд, на собственную примитивность, на то, что подумает о нем Мартин. Как истощенный альпинист, способный думать только о шагах правой и левой ногой, он безвольно повторял слова, обозначавшие пару его самых истинных вожделений.
— Что ты хочешь?
— Денег.
— Что ты хочешь?
— Моделей.
— Что ты хочешь?
— Коней.
— Что ты хочешь?
— Красивых телок.
— Что ты хочешь?
— Денег и красивых коней.
— Ну вот, теперь мы знаем твою жизненную мотивацию, — удовлетворенно подытожил Мартин, щелкнув кнопкой хронометра на своих посверкивающих часах.
Раздолбай поднял на него жалобный взгляд. Ему казалось, что, представ перед приятелем в таком примитивном виде, он уронил себя в его глазах и с этой минуты Мартин станет относиться к нему насмешливо. Но друг смотрел как врач, завершивший неприятный для пациента осмотр и сказавший разрешительные слова «Ну вот и все, одевайтесь».
— Ф-фух, ну и упражнение, — выдохнул Раздолбай, наливая себе виски.
Вдруг его посетила мысль, что результат эксперимента очень даже не плох — он доказал силу своего желания обладать деньгами и конями-моделями, а значит, все это у него обязательно будет.
— Ну что, «доктор», какой вердикт?
— Резать к чертовой матери твое желание пасти коней, пока оно тебя самого не зарезало! — рубанул Мартин.
Раздолбаю показалось, что в саду стало темнее.
— Почему?
Мартин тоже плеснул себе виски и сделал пару глотков.
— Запоминай: физиология, безопасность, привязанность, уважение, — продиктовал он как на уроке, — пирамида Маслоу. Твои номенклатурные желания денег и телок естественны… — Он улыбнулся и как будто припомнил что-то. — Все люди как люди — любят деньги, но это всегда было. Проблема в том, что эти желания указывают на твое положение в самом низу пирамиды на уровне физиологии. Телки, которых ты хочешь, находятся там же и желают того же — денег и красивых вещей. Ты ведь хочешь именно красивых вещей, потому что «кони-модели» — это на самом деле вещи. А теперь скажи мне, могут ли друг друга накормить двое голодных, находящихся у основания пирамиды?
— Наверное, нет, — вынужденно согласился Раздолбай.
— Телки ищут удовлетворения своих желаний через покровительство. Чтобы привлечь их, ты должен находиться в пирамиде потребностей выше их, и, как минимум, полностью удовлетворить два первых уровня — физиологию и безопасность. Причем удовлетворить настолько, чтобы хватало на себя и на них. И здесь совершенно правильно твое первое желание — деньги, потому что в современном мире удовлетворение физиологии и безопасности покупается, а не добывается номенклатурной дубиной и дико заточенным камнем. Уяснил?
Дальше
no subject
no subject
Аудиокнига
Нашла только следы существования в аудиоформате первой книги "Похороните меня за плинтусом"
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
"и густо покраснела"))
no subject
no subject
no subject
Хотя я бы исследовал все три момента - быть, делать, иметь. Они по идее делали только последнее.